Курмышская старина

В.Н. Поливанов

К У Р М Ы Ш С К А Я      С Т А Р И Н А

Путевые заметки по археологии

и истории симбирского присурья,

из поездки 27 июля 1908г.

Второе издание Симбирской Губернской Ученой Архивной Коммиссии

Симбирск

Губернская  т и п о г р а ф и я  1909

К у р м ы ш с к а я     с т а р и н а

/Путевые заметки по археологии и истории симбирского присурья за 1908г.

Город Курмыш и его уезд, как один из древних этапов русской колонизации, имеют все основания служить интереснейшим предметом научного исследования.

   Не один историк  остановит своё внимание  на любопытных страницах прошлого этого края. Обилие природных богатств несомненно должно было повести к раннему появлению на берегах Суры доисторической культуры. Чуваши, благодаря своей отчужденности, представляют древнего насельника и в складе своей духовной жизни до сих пор сохранили следы старых языческих верований,  не смотря на двести лет, как приняли православие. Глухой  присурский край еще в конце XYII столетия платил свои оброки « медвединые и куничные », которые велено, «збирая без недобору, присылать к Великому Государю к Москве  в Приказ без недобору, присылать к Великому Государю к Москве в Приказ Казанского Дворца».

    Обширные, покрывавшие его, леса, очевидно, изобиловали зверем, и добыча его вместе с  бортными ухожами служила главным занятием местного инородческого населения и его единственным источником дохода, подлежавшим царскому обложению. Нижегородские князья – соседи скоро обратили внимание на присурье, сначала с целью защиты   своих владений,  а затем для дальнейшего их округления. Так мы видим, Городецкий князь Борис Константинович, брат князя Нижегородского и суздальского Дмитрия, по свидетельству летописи, в 1372 году постановил себе город «на реке на Суре и Нарече его именем К у р м ы ш»*

 

Курмыш – от мордовского слова – д е р е в н я,  тоже чувашское – отдельное поселение на открытом, видном месте.

Стратегическое положение нового города было весьма важно. Правый берег Суры, с которого всего более можно было опасаться нападений инородцев, лесистый и во многих местах низменный.  После разливов на этих местах оставались на долгое время топи,  отчего удобных переправ через Суру и нынче  немного, а в то время было еще меньше. Около нынешнего Курмыша,  напротив, могла производиться переправа весьма удобно, так что засурские инородцы при нападениях на нижегородские области избирали пунктом для переправы через Суру эту самую  местность. Находясь среди враждебно настроенного к пришельцам населения, он не только служил оплотом русского владычества, но и оберегал впоследствие торговые пути к Казани и Макарью.

  К сожалению, до нас не дошло никаких указаний о первоначальном  вооружении и укреплении Курмыша. Только спустя 250 лет по его основании, писцовая книга 7132-7133г.г. (1624-1625г.г.), хранящаяся в Московском Архиве Министерства Юстиции и любезно доставленная в Симбирскую Губернскую Ученую Архивную Комиссию «в выписи ея почетным членом Д.Я. Самоквасовым, подробно знакомит нас с состоянием Курмыша в начале XVII столетия. Из упомянутой выписи видно, что деревянный кремль его, сгоревший вместе  с городом в 1745 году, был укреплен по всем правилам тогдашнего крепостного искусства. «В нем 6 башен, да и угольная башня позади воеводского двора к площади  сгорела», читаем в этой записи, « а всякая башня вдоль  по три сажени, а попереть тожь, да девяносто три городни, да восемьдесят пригородков,  а городня съ пригородком по три сажени: а у города двои ворота, да на городе жъ, на ряду, на больших воротах пищаль полковая, да против больших ворот стоит на земле пищаль полковая –жь, да на городе ж  по башням и по огородням двадцать пищалей затинных, а круг города крепости  ров, а в нём тынь бить, глубина полтретьи сажени,  а попереть тож; а от рва до Суры реки, до осыпи до красной до круглой башни тын острый, а по тыну рублены тарасы, а надолбы кругом города обвалились, а  частику кругом города нет;

Да круг посаду с приезда по московской дороге до города прочат ставить острог дубовый, в прошлом в 126 (1618г.) году недоделав покинуть. Да внутри города соборная церковь Успения Пречистыя Богородицы, деревяна Клецки…

Да на том

 же Казенном дворе четыре житницы. Да в городе же дворы, а всего дворов двадцать восемь. В городе же амбар и житницы всяких людей, а всего три амбара и четырнадцать житниц.  За городом, на посаде, против больших городовых ворот, лавки, а всего 22 лавки жилых,  да полок,  оброку всего платить с жилых лавок с полка 9 рублев, да  пошлин с рубля по 10 денег,  а всего и с пошлинами 9 рублей 15 алтын…Да и на площади Кабак,  выше лавок против города,  а в Кабаке сидят верные целовальники, Курмышские посадские люди;  а на Кабацком дворе  изба Казацкая, под избою погреб, да погреб с напогребицею, да пивоварня, а завод на кабацком дворе всякой кабацкой государев. Двор  атаманский,  поставлен около его тын,  а в нем четыре избы, вдоль пятнадцать сажен, а поперек тринадцать сажен. На Курмыше, на посаде, по купчим, дворы вязьмичев дворян и детей боярских, а всего же 6 дворов. Да на посаде же слобода Курмышских  служилых казаков, по приправочным книгам,  Князя Никиты Волконскаго да  подъячего Василия Карпова, 126 (1618г.), а в ней дворов: место дворовое сотника казачья, да двор пятидесятника,  да сорок девять дворов рядовых казаков…Да в той же Казачьей слободе живут бобыли на их казачьей земле, оброку царева не платят… Да на  посаде же слобода стрелецкая, по приправочным книгам князя Никиты Волконскаго, да поъячего Василия Карпова 122 года (1614г.) , а в ней всего дворов: двор сотников, да два двора пятидесятников, да 69 дворов рядовых стрельцов, а людей в них 75 человек…

В той же стрелецкой слободе дворы бобыльские, живут на их стрелецкой земле, а оброку не платят: во дворе вдова Купавка Петровская жена Дехтярева,  да сын её Ромашко, и в прочих 9 дворах живут 13 человек. Да в той же стрелецкой слободе  дворы черкаские, а живут на стрелецких землях:  во дворе черкашенин  Петрушка Сергеев сын Толчиха, а в прочих 7 дворах живут семь человек. В той же стрелецкой слободе дворы государевых казенных  кузнецов и плотников и пивоваров,  в 5 дворах живут 6 человек, из коих 2 кузнецов, 2 плотников, один пивовар с сыном. Да на посаде слобода земских посадских людей,  а в ней живут черные посадские люди – в 21 дворе живут 29 человек. Да в земской же слободе дворы бобыльские, оброку не платят для нищеты, дворов в этой слободе шесть, а людей в них 8 человек , да двор пуст. Да на посаде ж ямская слобода, а в ней живут ямщики, во дворе Семка Иванов и в прочих 19 дворах живут  30 человек ямщиков.  Да на посаде ж казацкая и стрелецкая слободы,  за острогом, монастырь Троицкой, а на монастырь церковь Троицы Живоначальной, деревянная, клецки… А в монастыре келья, в келье старица Феофила Пошевлина, и в прочих девяти кельях живут 12 стариц,  да две кельи пустых. Да за монастырем же бобыльские дворы, а живут на монастырской земле на старицын Ософилин жеребий с сестрами во дворе  Тренька Иванов сын Мауров, и в прочих 12 дворах живут 12 человек,  а оброк платят те бобыли в монастырь. Да на попов жеребий  бобыльских дворов: во дворе Ларька Леонтьев, и в прочих 8 дворах живут 13 человек бобылей, а оброк платят те бобыли попу».

« На  посаде  же против больших городовых ворот монастырь Рождества Пречистая Богородицы; а в монастыре  церковь Рождества Пресвятые Богородицы, древяна, вверх клецки, на подклете, круг церкви паперть на столбах… Да сверху предел Ильи Пророка… Да придел Бориса и Глеба; в обеих приделах   государево строение. В том же монастыре церковь  Николы Чудотворца, древяна, клецки, /на подклете, круг церкви паперть на столбах… Да сверху придел Ильи Пророка…/ Верх шатровый, теплый… Да на трапезе колокольница, и на ней шесть колоколов – государево строенье. В монастыре келья игумена Ионы,  в келье старец Авраам, и в прочих 8 кельях живут  8 старцев, да  келья пуста. Да на  монастыре ж святые ворота, да кругом монастыря ограда забор. Того – ж монастыря слободка, а в ней живут бобыли, во дворе Михалко Никитин, а сын его Ивашко, да в прочих 19 дворах живут 26 бобылей. Оброк те бобыли платят в монастырь игумену с братьею».

   Из этих указаний писцовой книги видно,  что Курмыш в начале XVII в. представлял твердый оплот русского  могущества в инородческом крае. Он имел свой  деревянный  кремль с 7 башнями и всякими «пушечными припасами», двумя городовыми воротами, на площади соборную церковь с 2 другими  и монастыри женский Троицкий и мужской Рождественский. Население его по этим данным заключало в себе все необходимые элементы состава русского города, из которого в случае нужды могли быть всегда  высланы  нужные люди для образования новых поселений Московского государства.

  Масленицкий, оставивший нам интересное топографическое описание Симбирского наместничества за 1782г. говорит, что окружавшие прежнее городовое укрепление рвы едва видны. Я прибавлю, что в настоящее время они совсем незаметны. Основав город, князь Борис Константинович старался колонизовать здешний край русским населением. Так, в 1393 году, жалуя Спасскому и Благовещенскому нижегородским монастырям рыбная ловля и бобровая гона от Курмыша по Суре, князь разрешил им водворять поселян,  которым давал льготы по платежу пошлин и запрещал Курмышским наместникам вмешиваться в суд и расправу этих монатырских селений.

   В 1445 году  г.Курмыш  был невольным свидетелем одновременного пребывания пленного московского государя Василия Темного и победившаго его близь Суздаля, при р. Нерле, казанского хана Улу-Махмета. «Одержав победу», говорит Карамзин, «царь  казанский отступил к  Курмышу, взяв с собою 25-го августа великого князя Василия  Темнаго, князя Михаила Верейского и знатных бояр». Только 1-го октября кончилось пленение московского государя, которого, по словам историка,  Улу-Махмет отпустил « с ласкою требуя от него единственно умеренного откупа и благодарности. Василий, прославив милость неба и царскую, выехал из Курмыша с князем  Михаилом,  с боярами  и со многими послами татарскими коим надлежало проводить его до столицы». Память о пребывании  Василия Темного в Курмыше еще жива, и на городской соборной площади до сих пор  указывают место здания, где, по преданию, содержался злополучный московский князь.

    С усилением  казанской орды ханы казанские начали господствовать  над окрестными племенами мордвы,  черемись, камских болгар и, делая вместе с ними набеги, часто тревожили соседние русские области… В эту пору Курмыш приобрел важное значение, как одна из пограничных крепостей с казанскими владениями.

   После покорения Казани царем  Иоанном IV, г. КУрмыш считается уездным городом и управляется воеводами. В это время он становится  сторожевым пунктом и наблюдать за спокойствием новоприсоединенного края, несет наравне с другими украйними городами сторожевую и разъездную службу. Сторожи его встречаются на Рязанской Украине, на реке Цне. Начало XVII века было темными днями в жизни Курмышан.

   Оставаясь на стороне самозванцев, курмышане в 1606 году, вместе с алатырцами, арзамасцами и жителями других окрестных городов, соединившись с мордвою, чувашами и черемисами, отправились было на Свияжск и Казань, которые присянули Василию Шуйскому, но в деревне Бурунукове (Бурундукове)  были разбиты стрелецкими головами Зюзиным и Хохловым и потеряли все свои «набаты и знамена».

   В  патриотическое время восстания за освобождение Москвы от поляков Курмышане, не смотря на просьбы князя Пожарского  и угрозы из Казани, под разными предлогами старались увернуться от похода, оставаясь сторонниками самозванца. В Археографической Коммиссиихранится полученное  от члена нашей комиссии покойного ныне А.В.Толстого собрание копий, снятых со списка грамот и отписок 1611-1612 мгодов на имя Курмышского воеводы Смирнаго Васильевича Елагина; список  этот принадлежит Владимиру Васильевичу Трубникову, который приобрел его в Нижнем Новгороде, и по своему содержанию весьма интересен, т.к. отчасти поясняет причины волнений в крае. Возмутителем курмышан является по этим данным никто иной,  как сам курмышский воевода Смирной Елагин, который не посылал  собранных им таможенных, кабацких и других денежных доходов с Княгининской и Шахмановской волостей Нижегородского уезда и с  дворцовых сел Мурашкина и Лыскова Курмышского уезда в Нижний Новгород на содержание ополчения, как было поставлено земским советом, прекратил выдачу жалованья курмышанам дворянам, детям боярским, стрельцам и казакам и медлил высылкою их под Москву против  поляков. «По указу стольника и воеводы князя Дмитрия Михайловича Пожарского, да Ивана Ивановича Беркина, да дьяка Василья Юдина», читаем в одной из этих отписей, посланных из Нижнего Новгорода воеводе Елагину, «Велено в Нижегородском уезде, в селе Княгинине  и Шахманове, да в Курмышском уезде в  селе в Мурашкине, да в селе в Лыскове,  приехав,  взять  у приказных людей приходные книги,  что с тех сел каких денежных доходов по окладу, и в селе Княгинине и Мурашкине  и в Лыскове и в Шахмановой таможенных  и кабацких и иных каких денежных доходов в сборе есть, и те все доходы велено выслати  тех же сел с старосты и целовальники в Нижний Новгород,  дворянам и детям боярским и всяким  служилым людям на жалованье. И для земского совету  велено быть в Н-Новгороде старостам и целовальник и лучшим людям на жалованье;  а велено им во всем слушати  Нижегородского указа, а на КУрмыш денежных и всяких доходов не довати, а платити всякие денежные  доходы в Нижнем для Московского походу ратным людям на жалованье. А наперед сего из Нижнего к тебе писано ж; а ныне ты прислал в село Мурашкино и во Княгининскую волость  и в Шахмановскую и в Лысковскую волость правити всякие денежные доходы и подводы под стрельцов, Юрья Шипилова. А из-под Москвы бояре  в Нижний пишут же, чтоб с Алатыря и с Курмыша и с Орзамаса всякие денежные доходы собирати, а сбирая, отдавати дворянам и детям боярским и всяким служилым людям на жалованье, а дав на жалованье, посылати их под Москву, прося у бога милости о победе и одолении на польских и литовских  людей. И ты, господине, ныне ссору и смуту делаешь,  что посылаешь с Курмыша детей боярских правити для доходов. И тое, господине, кровь вчинаешь и ссору чинешь ты. Все православное христолюбивое воинство желают, милости у Бога просят,  чтоб быть в совете и за православную христианскую веру и за святую божию церковь стоят против польских и литовских  людей… А ведаешь господине, сам, что все городы согласились с Нижним понизовые и поморские поволжские и Рязань, и всякие доходы посылают в Н-Новгород и хотят,  прося у бога милости,  побороть и умирать за благочестивую веру и за свои души. А какое учинится худо и взачнетца кровь бояр и ото всея земли отомщение примешь. А которые деньги были в сборе в Мурашкинской , и Лысковской, и в Шахмановской и во Княгининской волости,  и те деньги мы послали в Нижний Новгород с целовальники и со крестьяны. А послали мы с сею отписью нижегородскаго стрельца Афоньку Мурамцева да Мурашкинской волости крестьянина  Фильку Фебнева». Но увещания кн. Пожарскаго, видимо, не действовали на упрямого воеводу Смирного Елагина и всех служилых людей г. Курмыша угрожающая грамота: «Господам Смирнову Васильевичу, и головам, и дворяном, и детем боярским, и сотником стрелецким, и стрельцам, и всяким  служилым и жилецким людям Курмышскаго города Никанор Шульгин, Степан Дичков и головы, и дворяна, и дети боярские,  и сотники стрелецкие,  и стрельцы, и пушкари, и затиньщики и всякие служилые и жилецкие люди Казанского государства челом бьют.  Писали к нам», говорится в этой грамоте, « из Кузьмодемьянского Ярослав Аминев, а к нему – де писали из Ядрина Василий Кушников, а к нему – де Василью писали с Курмыша ты Смирной, что писали к  тебе из Арзамаса князь Иван Путятин  да Степан  Козодавлев, писал-де к ним из Володимера стольник и воевода Андрей Просовецкий да Иван Васильев; а к ним –де во Володимер писали с Москвы бояря и воевода князь Дмитрий Трубецкой да Иван Заруцков; а к ним-де боярям писал от Троицкаго Сергиева монастыря архимандрит Деонисий, что приехали де к ним в монастырь из Переславля Залескова Василий Скобельцын, а сказал им: посылал де он с Переславля Залескова для языков к Ростову, и за пятнадцать де верст до Ростова в деревне в Спасской поимал языков литовских людей. И те-де языки в расспросе им сказывали, что литовские люди Каменской с товарищи запасы запасли, а хотят идти к Москве на Переславль. Головы стрелецкие с приказы, и князи, и мурзы, и новокрещены, и служилые татаровя, и чуваши, и черемиса и ивотяки идут в Нижней на земскую службу тот – час; и вам бы, господа,  курмышских ратных людей в Володимер не посылати, а  посылати их в Нижней на всход к ратным людям верховых и низовых городов. А Арзамасской отписке, что писали к вам князь Иван  Путятин да Степан Козодавлев верить нечему, потому что в Арзамасе стрельцы заворовали, дворян, и детей боярских, и жилецких всяких людей и животов побивают, и вешают, и на пытках пытают, и огнём жгут, и заводят воровство, и  ворихе Маринке  и  ея Маринкину сыну хотели крест целовати. А буде ты, Смирной, учнешь вперед так делати, ратных людей собрав, в Нижней не пошлёшь и с казанским  государством учнешь рознь чинити, и мы, не ходя в Нижний, со всеми ратными людьми придем под Курмыш и тебя, Смирнова, взяв отошлем в Казань или в Нижний Новгород. Да сослався с Нижним Новгородом и над Арзамасом учнем промышляти, чтоб воров от воровства и от крови пролиться уняти.  И вам бы однолично Курмышских ратных людей собрав, послати в Нижний. А в Ядрине мы к  Василию к Кушникову писали же, чтобы он ядринских служилых людей собрав, потому же послал в Нижний Новгород».Курмышский воевода Смирной Елагин вскоре был сменен. На его место прислали из Нижнего Новгорода « по совету всей земли воеводу Дмитрия Савича Жедринскаго». Спокойствие здесь водворилось с избранием на престол Михаила Федоровича.

  В 1670 году  Курмышане отворяют свои ворота для одной из шаек Разина,  для казака Максима Осипова, выдававшего себя за «Нечая» (недавно умершего  царевича Алексея Алексеевича). Разорив Алатырь, шайка мятежных казаков под предводительством Осипова приступила к Курмышу. Воевода здешний с жителями города, передавшимися на строну Мятежников, с большим почетом встретил казаков.

Такой радушный прием очень понравился казаку Осипову, и он хотел остаться здесь на атаманстве, но мятежные жители дворцовых сел Лыскова и Мурашкина вызвали его оттуда. Осипов оставил часть своей шайки в Курмыше и 1-го октября, сопровождаемый мятежною мордвою, чувашами и черемисами, направился к богатому, в то время, Макарьевскому св.Троицкому Желтоводскому  монастырю. В конце ноября  Курмыш и его уезд очищен был от мятежников князем Данилою Афонасьевичем Барятинским.

   Через сто с небольшим лет, во время пугачевщины, г.Курмышу опять привелось вынести тяжелое испытание. Разбитый под Казанью Пугачев 20 июля 1774 года  вплавь переправился  через Суру и подступил к городу. Незабвенный автор «Истории пугачевского бунта», говорит: «Чернь встретила его на берегу с образами и хлебом. Ей прочтен возмутительный манифест. Инвалидная команда приведена была к Пугачеву.  Майор Юрлов, начальник оной, и унтер-офицер, которого имя,  к сожалению, не сохранилось, одни не захотели присягнуть и в глаза обличали сомозванца. Их повесили, мертвых били нагайками. Вдова Юрлова спасена была  ее дворовыми людьми. Пугачев велел раздать чувашам казенное вино, повесил несколько дворян, приведенных к нему их крестьянами и пошел к Ядринску». Вскоре граф Меллин, направляясь к Алтарю, освободил Курмыш и восстановил законный порядок. Воспоминание о пребывании самозванца в городе связано с рельским озером, служившим, как говорят, местом казни.

Скорбный перечень событий из Курмышской старины, бросающих на неё  тяжелый упрек, имеет между тем и некоторыя основания к своему  объяснению. Состав городского населения,  при незначительности русского элемента, не представлял, как видно, в ХVIII столетии устойчивого сознания законности государственноно  устройства, которое было присуще русской коренной народности. Интересные указания по этому поводу мы находим в памятнике официального характера – петровском наказе 1701г. Курмышскому воеводе Шишкину, где ему предписывается, как себя держать в отношении вверенного ему населения: « и к курмышанам, дворянам, и детям боярским, и к новокрещенам, и к мурзам, и татарам, и чуваши, и черемисе держать ласка и привет и береженье, чтобы мурзы, и татары, и чуваши, и черемиса измены не завели, и никакова дурна не учинили. А велеть в них шатости и измены проведывать всякими меры, чтобы было тайно, а не явно. Да в каком какую шатость или измену проведает, и ему про тех  людей в Курмышский уезд посылать, кого пригоже, затеяв какое дело будто не для того, и велеть привозить  к себе  на Курмыш тотчас. А как их привезут, и тех людей про измену расспрашивать и сыски всякими сыскивать себе тайно-же. Да будет  которые люди по расспросу же и по сыску в изменном деле дойдут до пытки ,и тех людей велеть пытать накрепко, да что они в распросе и в пытке учнут говорить, и ему, Михаилу, о том к Великому Государю писать к Москве с нарочными гонцы тотчас, а тех воров и заводчиков  велеть вкинуть в тюрьму до указу Великого Государя и из тюрьмы их без указу Великого Государя не выпускать». «Офицеры инвалидной команды», говорит Пушкин, «присягнувшие самозванцу, оправдывались тем,  что присяга дана была ими не от искреннего сердца, но для наблюдения  интереса Ея Императорского величества». Далее они объясняли, что к нарушению присяги их привело не что иное, как «смертный страх». К сожалению, мы должны заметить, что не одних жалких защитников Курмыша смущал этот « смертный страх»; не более устойчивыми оказались и другие беззащитные города среднего Поволжья, которым пришлось испытать на себе ужасы пугачевского нашествия. Если, к тому же, припомним, что городские укрепления при появлении самозванца уже не существовали, то фактическое сопротивление занятию им города представлялось невозможным.

  С разделением России на губернии в 1708г. г. Курмыш с уездом был причислен к Казанской губернии; в 1722  году г.Курмыш из Казанской губернии перечисляется в Нижегородскую губернию и становится уездным городом Алатырской провинции. В 1779 году при открытии Нижегородского наместничества г. Курмыш опять вошел в состав Казанской губернии. В следующем 1780 году 15 сентября г.Курмыш с уездом входит в состав вновь открытого Симбирского наместничества, а потом губернии. Тогда  же городу Курмышу высочайше пожалован был  герб: на зеленом поле два золотых лука,  положенные крестом, « в знак того, что обитатели сих мест употребляли сие орудие с отличным проворством».

  Значение Курмыша для Симбирской губернии выразилось прежде всего в участии при устройстве корсунской черты, в сторожевой службе на новой земле и заселении новоустроенного города Корсуна. В 1647 году стольник и воевода Богдан Матвеевич Хитрово проводил « для береженья от татарских приходов» между рек Суры и Барыша новую корсунскую валежную засеку в 53 версты длины  и 40 саж. ширины и на реке Барыше, в том месте, где засека заканчивалась, основал город Корсунь. Для этой-то новой засеки «для засечного валежного дела» и были взяты из Курмышского уезда подымовные люди с пяти дворов по человеку из тех сел и деревень,  которые стоят за рекою Сурою на корсунской стороне в расстоянии не далее 50 верст от засечной линии. Первое время, пока не были прибраны, служилые люди корсунскую засеку, городки и острожки оберегали, «чтоб в Корсуне и по корсунской засеке в городах и в острогах и над засечными крепостьми какие парухи не учинилось» подымовные люди с 10  дворов по человеку из Курмышского, Алатырского и Ядринского уездов, вооруженные пищалью, луком, рогатиной и бердышем». Люди эти менялись ежемесячно…Одновременно с проведением Корсунской засеки была прислана курмышскому воеводе  Чоглокову с приставом Ларионом Назарьевым из Москвы  из приказа Казанского Дворца царская грамота с приказанием послать в Курмышский уезд арзамасца Семена Анненкова для переписи  курмышских татар,  которые в переписных книгах прежних лет по молодости не значились,  а в настоящее время уже поспели на государеву службу. По переписным книгам ( 1648г.) Семена Анненкова, в Курмышском уезде объявилось « неслужилых татар, детей  их, и братии, и племянников и  захребетников 368 человек, бобылей 27 человек , захребетников  25 человек, третчиков  и половинщиков 15 человек. Всего 435 человек»… которых велено  устроить на вечное житье в Корсуне… « А нашего  денежного жалованья для новыя селидьбы велено им давать по шести Рублев человеку, а дворовыми месты, и огородными, и пашнею, и сенными покосы и всякими угодьи велено их устроить в тех во всех городах и в острогах от засечных крепостей в ближних местах; а на  пашню земли велено им дать по 15 и по 20 четьи в поле,  а в дву потому же, смотря по людям, кому сколько мочно  пахать; а быть им всегда у тех засечных крепостей , где кто на житье построитца, а дальних посылок им некуда будет; а которые у них не велено,  велено им теми землями владеть по прежнему; и они б ехали в Корсунь тот час для того,  чтоб им под дворы, и под огороды и на пашню земли занять и лес на дворовое строенье изготовить,  вывести и наше денежное жалованье взять нынешнею осенью; а как им под дворы, и под огороды и на пашню землю отведут и на дворовое строенье лес  изготовить и наше денежное жалованье для строенья против нашего указу дадут, и  их для перевозки жен их и детей велено из Корсуна в Курмышкий уезд отпустить тот час, и наш указ о том в Корсуне к воеводам послан»…

   Таким образом, Курмыш является метрополией г. Корсуна, основанного из состава его населения спустя  около 300 лет.

 Обращаясь  к памятникам вещественным города, нам приходится упомянуть только о церквах, т.к. других не сохранилось.  Разделяя общую  участь  городских сооружений, все они были уничтожены  огнем в большой пожар 1745 года, а потому  в настоящем своем виде должны быть отнесены лишь ко второй половине XVIII века. Из прежних 7 церквей, виденных Масленицким в 1782 году, и 2х монастырей – Рождественского  мужского и Троицкого женского,  не возобновленных после  пожара,  в городе осталось, вместе с кладбищенскою Троицкою, всего 5 церквей. Все Курмышские церкви, исключая Троицкую, каменные. Первоначальное построение последней относится к 1688г. и при ней-то и находился женский монастырь, упоминаемый в писцовой книге 1624-1625г.г.,  которого монахини, по упразднении в 1764г.,были переведены в г. Алатырь. Из бывшей стрелецкой слободы церковь эта в 1862 году была (переведена) перенесена на городское кладбище и в настоящем своем виде не представляет ничего  замечательного.

   Следуя от Троицкой церкви в город, в левой стороне от дороги встречается церковь в честь Казанской Божией Матери, построенная в 1755 году, в настоящее время, за полной реставрацией, не сохранившая никаких следов старины. Тем не менее, эта церковь до упразднения Троицкого  женского монастыря и была главным монастырским храмом.

 По своей архитектуре она очень напоминает рождественскую церковь мужского монастыря. Много ценного из её церковной утвари передано в городской собор. В ограде имеются  весьма древние намогильные памятники. Первоначально церковь не имела  колокольни; существующая ныне колокольня, очевидно, сооружение сравнительно позднейшего времени.  Затем, три церкви , одна почти возле другой,  находятся на  соборной площади,  примыкающей к северной части города, некогда  служившей его кремлем,  а теперь обращенной частью в городской сад и для помещения зданий правительственных учреждений. Красивый  представляет вид на небольшом сравнительно пространств нахождение этих  трех храмов. Издали, на фоне темной зелени правого берега Суры, они очень живописны и группою своих высоких колоколен с окружающими их маленькими домиками скорее напоминают монастырское поселение, чем уездный город. Собор в честь Успенья  Божией Матери , с двумя приделами, построен в 1791 году на месте прежнего деревянного и за позднейшими переделками совершенно утратил стильный характер своего времени.

 В числе достопримечательностей собора, перенесенных сюда из бывшей Троицкой церкви,  обращают на себя внимание по древнему письму две иконы за левым клиросом. Одна – Толгской Божией Матери с надписью: « 1818 года, марта 25-го, построил сей киот на Курмыше в доме живоначальные Троицы девичий монастырь в церковь Божию курмышский подъячий Матвей Попов в вечное поминовение по мне и по мон-х родителях Исаия игумена и Матроны».

  Другая с изображением мытаря и фарисея с надписью: «Человека два внидоша в церковь помолитеся , един фарисей, а другой мытарь. Фарисей же в себе моляшеся: « Боже, благодаю тя, яко несть яко прочий человецы неправедницы или яко-же сей мытарь».Мытарь же, стоя издалеча и не хотяше ни очие возвести на небо, но бияше перси своя, глаголя:

« Боже милостив буди мне грешному». Из церковной утвари особен интересен вклад митрополита нижегородского и алатырского Павла, точно устанавливающий одну  из дат  Троицкого  монастыря. Это – серебряный напрестольный осьмиконечный крест со святыми мощами, с лицевой стороны покрытый белой финифтью, имеющий на противоположной стороне  следующую надпись: «Лета 7198 (1690) от сотворения Мира, апреля 14, приложил сей крест преосвященный Павел, митрополит нижегородский и алатырский , со Евангелием по себе и по своих родителях в Троицкий девичь монастырь на Курмыш». На Евангелии, напечатанном в царствование царя и великого князя Федора Алексеевича при патриархе Иоакиме в 1682 году, имеется рукописная надпись: « 7198 года, апреля в 14 день приложил преосвященный Павел, митрополит  нижегородский и алатырский, сие святое Евангелие по его архиерейскому именному указу его архиерейского суднаго приказу  подъячий Федор Иванов сын Шоков». Можно предположить, что вкладчик этого ценного дара происходил  из местных уроженцев. Пример этот не был  бы единичным. Знаменитый митрополит  Сеченов происходил из сушествующей  и поныне дворянской семьи Курмышского уезда.

    На  этом мы могли-бы кончить наше обозрение инвентаря курмышского собора, если бы нам не следовало указать на  художественной работы воздухи и пелены, перенесенные сюда  также из Троицкого монастыря. Тонкое шитье монахинь XVII столетия прямо изумительно.

    Находящаяся по соседству с собором Покровская церковь с приделом святителя Николая Чудотворца известна также курмышанам под именем  Никольской, вследствие построения её  на месте прежней деревянной  Никольской церкви. Возобновлена была в 1745 году и  менее всех других  подвергалась реставрации . Как  самый храм, так и примыкающая к нему колокольня на четырех – арочном основании, очевидно, были построены одновременно и по одному  плану. Общий тип постройки следует отнести к смешанному  романскому стилю. Особенность его наружных украшений заключается  в арочной орнаментации дверей и окон. В Византии двери храмов все были четырехугольные: арка существовала только для окон, несколько  же арочек, углубляющихся   одна в другую , на отдельных колонках и столбиках, – прием по происхождению общезападный. Именно этот  мотив мы встречаем на главном входе в Покровскую церковь.. Нельзя же тут не отметить её сквозных железных дверей , красивой работы в переплете с широкими круглыми гайками на скрещениях. Подобные двери встречаются нередко в московских церквах  конца XVII ст. и на западе, где ими обыкновенно отделяются фамильные в храмах склепы и алтари.  Внутри храма обращают на себя внимание «голосники» и особый в трапезе замаскированный иконостасом узкий ход  в помещение под крышей,  имевшее, как пологают, назначение служить «тайником» для хранения церковной ценной утвари, а может быть и казны. Я не поднимался в этот тайник в виду заявления местного священника,  что он был пуст и не представлял поэтому никакого интереса . В нынешнее – же мое посещение этой церкви я осмотрел его впечатление, что если это помещение имело назначение служить тайником, то также это могла быть и крошечная церковка. К этому заключению  меня приводят особый выступ ее от главного здания, особая на крыше главка и сравнительно большое окно одной совершенно орнаментации со всеми другими храма. Если мы  припомним что такие маленькие церкви устраивались в старину в колокольнях и на хорах, мы ничего не найдем невозможного и по отношению Покровской церкви.

     Встреченные в стенах голосники, как известно, служили в наших древних храмах для усиления звучности церковного пения и были до конца XVII ст. необходимыми дополнениями почти каждой каменной церкви. Обычай этот практиковался и в начале XVIII в., а потому  это соображение может отчасти служить указанием на более древнее происхождение стен Покровской церкви, которая если и была возобновлена после пожара 1745г.,то, во всяком случае, стены её могли быть сложены раньше и потому сохранить в себе требования церковного зодчества более отдаленной эпохи. Необыкновенно интересным на мой взгляд представляется в этой церкви  изразцовый пол.  Изразцы все одной формы , размером в квадратную четверть аршина,  устилали все внутреннее пространство главной церкви . Цвет их, как можно судить по сохранившимся образцам, был белый и зеленый. К какому времени должны быть отнесены эти изразцы, неизвестно; но что это украшение храма  редкое – несомненно. Единственным  из известных мне примеров, напоминающих настоящий случай, служит  пол из дорогих каменных пород в придворной церкви московского Спаса  на Бору. Было- бы весьма  любопытно проследить судьбу изразцов Покровской церкви в Курмыше. Откуда, когда  и кем они были сюда доставлены ?  На дворе священнического дома их большая куча, и из них даже устроены небольшие дорожки к хозяйственным постройкам. Член нашей комиссии Г.В. Бельский, вместе со старинными пушками, хранившимися при полицейском управлении, доставил нашему музею 10 штук изразцов, но нельзя не пожелать получить их как можно больше, чтобы со временем они могли послужить для украшения пола одного из отделов будущего здания симбирского музея. В записках Императорского Археологического Общества ( за 1853г.) И.Е. Забелин говорит, что изразцы или расцвеченные кафли служили одним из любимейших  украшений снаружи и внутри древних зданий. Снаружи ими украшались шеи церковных глав, выводились  их них целые карнизы или подзоры, пояса вокруг всего здания или над дверьми, окнами и т.п. Внутри здания из них складывались печи, а в древности делались даже полы, как это открыто в древних киевских храмах.  Цветные изразцы зеленые и ценинные ( с синею окраскою) можно встретить почти на каждой церкви, особенно которая строена в конце XVII ст., когда вкус на подобные украшения был распространен более, нежели во всякое другое время . Мне остается еще сказать несколько слов о понагиях,  находящихся в той же Покровской церкви. С одной из них мы имеем в музее архивной комиссии весьма  близкую копию,  сделанную масляными красками.  Панагия   эта серебряная, вызолоченная; на лицевой стороне её, в середине, вставлен рельефный, шлифованный янтарь, на котором сделано серебряное, вызолоченное распятие; края панагии, как и янтаря , украшены жемчугом. Оборотная сторона представляет ровную поверхность с надписями.

  Панагия помещается в серебряном ковчежце, который врезан в середину образа св. и преп. богоот.Иоакима и Анны, сделанного в 1875 году. Когда и кем панагия пожертвована в церковь Покрова Пресвятой Богородицы, о том на письменных, ни устных указаний не существует; только из надписи на оборотной стороне панагии видно, что она принадлежала некоему Ивану Павлову Смелину. Имеющаяся на ней дата 1671 года  устанавливает время ее происхождения. Сообщение об этом памятнике сделано было  в заседании комиссии 22 января 1896г. Что же касается другой панагии из шиферного  камня, хранящейся в алтаре на одном из образов, то как по своей форме, так и технике работы, она может быть признана древнее первой .

  Кем и  когда она пожертвована, – сведений в церковной летописи нет.

 Нельзя  также не упомянуть о двух медальонах,  вставленных в нижнюю часть  заклиросных киотов. На одном изображен молящийся на коленях старец и образ Божией Матери с надписью: « Явися Пресвятая Богородица пономарю Юрше и  повеле  ему  на новопостроенной церкви железного креста не ставити, а деревянный. На другом с соответствующим рисунком и надписью притча о мытаре и  фарисее.

    Здесь будет кстати упомянуть, что Покровская церковь была предметом особого внимания покойного директора археологического института Аскалона Николаевича  Труворова, который в каждый свой приезд в город посещал эту местную святыню.

  Рождественская церковь бывшего при ней мужского монастыря , отстоящая неподалеку от двух описанных, построенная в 1749 году., в настоящее время ни с внешней, ни с внутренней стороны ничего выдающегося не представляет. Между тем,  богослужебный инвентарь ее заключает одну большую, местного значения редкость.

   Это – восьмиконечный серебряный с мощами крест, пожертвованный в церковь в 1679г. стольником Мякининым.  Благодаря содействию г. Бельского, комиссия имеет довольно  точный снимок с этого креста в натуральную величину. Всех св.мощей в крест вложено  15, и в том числе имеются мощи преп. Нестора Летописца и св. Семиона, епископа суздальского. На оборотной стороне креста  внизу помещена  следующая надпись: « Сей Животворящий крест  Господен  строил по обещанию стольник Бахтеяр Федорович Мякинин в 187г. (1679) , июля (5) дня». Памятник этот, несомненно, подтверждает одну из  дат  существования Рождественской церкви и по своей замечательной сохранности является интересным образцом русского серебряного дела конца XVII в. в московском  государстве.

   Что же касается до бывшего Рождественского мужского монастыря, существовавшего при этой церкви против больших городских ворот и упоминаемого в писцовой книге 1624-1625г.г.,  то нам известно  об упразднении его в 1764г. Есть предание о том,  что монастырь этот разрушен был Пугачевым. 20 июля 1774г. и после того не  возобновлялся. Из писцовой книги  1624 – 1625г.г. видно,  что монастырь имел слободку и обширные  рыбные ловли – по рр. Суре, Пьяне и местным озерам, из которых некоторые  до сих пор сохранили свои названия. В конце писцовой книги говорится: « Прежде  сего те воды  были на оброке за Курмышскими посадскими людьми; оброк давали в казну по 6 рублев по 18 алтын на год, а даны те воды в дом Пречистые Богородицы в Рождествен монастырь в вотчину по государеве жалованной грамоте, блаженные памяти от государя – царя и великого князя Ивана Васильевича всея Руси за денежную ругу  за 8 рублев, да за хлеб за 12 чети  ржи, да 12 овса прежнему игумену  Феодосию с братиею в 92 году (1584г.)». Перечисленные  в писцовой книге вотчиныя и земельные права  Рождественского монастыря и несомненно принадлежали ему гораздо ранее конца XVI столетия  (7092-1584г). Когда основан Рождественский  монастырь – неизвестно,  но в виду того, что г. Курмыш был постален в 1372 году нижегородским князем Борисом Константиновичем, и им пожалованы были в 1393 году нижегородским монастырям бобровые гоны и рыбные ловли от Курмыша по Суре,  с разрешением водворять поселенцев на землях, следует предположить, что с основанием местного  монастыря к нему перешли преемственно и  самые права, впоследствии подтвержденные царскими грамотами Иоанна Грозного, Михаила Федоровича и царей Иоанна и Петра Алексеевичей. В грамоте последних (7199-1691г.г.), данной Курмышскому воеводе, стольнику Михаилу Фадеевичу Панову, по поводу неправильного  завладения игуменом Рождественского монастыря Ионою землями соседних  иногородцев, сказано: « и владеть насильством не велено, а велено ему, игумену Ионе с братиею, владеть по прежним грамотам монастырским». В настоящее время часть бывших прав на рыбные ловли по Суре и в упомянутых в писцовой книге озерах ( как например, озеро Булгуш) принадлежит Флорищевой пустыни, Владимирской губернии. Для заведывания принадлежащей ей мельницею на реке Пьянее и сбора арендных статей она имеет своего уполномоченного  Иеромонаха, живущего в селе  Пильне, Курмышского уезда.

   Для выяснения вопроса об имущественных правах бывшего Рождественского монастыря и его истории необходимо было – бы снестись с епархиальным  начальством Нижегородской и Владимирской губерний, где в подведомственных архивах несомненно нашлось бы к этому не мало поясняющих данных.

    В заключение моих путевых заметок по археологии и истории г. Курмыша я не могу не заметить, что изучение Присурья в его памятниках письменных и вещественных должно быть поставлено нашей комиссиею на первую очередь.Там, на берегах Суры, мы найдем ответы  на многие из интересующих нас вопросов, связанных с историей Симбирского Поволжья.

П Р И  Л О Ж Е Н И Е

 

Сведения о Курмышском Успенском соборе, составленные на печатные вопросы,

присланные при указе из алатырского  духовного правления, от 23-го декабря 1852 года

с № 1320, нижеподписавшимися священно и церковнослужителями того собора.

На 1 й вопрос.  Существующая в настоящее время в г. Курмыше соборная церковь каменного здания построена в 1791 году тщанием доброхотных дателей , как показано в клировых ведомостях за протекшие годы, в честь и прославление  Успения Божией Матери. В теплой трапезе сей церкви устроены ( в одно ли время с церковью – неизвестно) два придела:  первый на южной стороне во имя великомученика Иоанна Воина, второй на северной в честь Божией Матери, именуемой Казанскою. Вместо  прежде бывшей деревянной колокольни, ныне находящейся в селе Деянове, в 1831 году устроена каменная, равно и иконостась в настоящей церкви,, благочестивым усердием и щедротами Донского  воинства при наказном атамане Кутейникове. Церковь сия как снаружи, так и внутри, ни устройством, ни иконостасом или чем-нибудь другим особенного великолепия и замечательности не представляет. Акта  на построение сей церкви не сохранилось.

На 2 й  вопрос.  Святые иконы, священные  сосуды, кресты, кроме одного с мощами чеканной работы, Евангелия и Апостолы в выше упомянутой церкви обыкновенные. Из богослужебных книг замечательны Месячные Минеи , пожертвованные, как значится в подписи  на каждой из них ,преосвященнейшим Исаием, митрополитом нижегородским и алатырским. Оне напечатаны в 1693 году при патриархах Адриане и Иоакиме.

На 3 й вопрос.  Ни риз, ни воздухов, ни площаниц, ни синодиков, ни надгробных памятников, ни колоколов замечательных или с подписями нет. Антиминс на престоле алтаря настоящего храма на атласе желтого цвета, который священнодействован  и подписан в 1784 году преосвященным Дамаскиным, епископом нижегородским и алатырским. Антиминсы на придельных престолах – южной стороны холщевый , священнодействован Антонием, епископом нижегородским и алатырским в 1791 году, северной – голубо-атласный, священнодействован и подписан в 1819 году преосвященным Амвросием, архиепископом казанским и симбирским.

Сведения  о  приписных  к  соборной  Троицкой  и  Казанской церквах.

 

На 1 й вопрос.   Приписная Троицкая церковь построена 1688г. из сосновых четырехугольных брусьев неизвестно  кем.  В ней один престол во славу Живоначальные Троицы. А Казанская, вблизи сей церкви стоящая, каменная,  построена в 1735 году, кем – также неизвестно. В этой церкви престолов 2: в настоящей в честь казанской Богородицы, а в приделе во имя великомученика Дмитрия Селунскаго. При обеих сих церквах была деревянная колокольня, которая употреблена по  распоряжению Епархиального начальства на поправку бывшего духовного правления в прошлом 1844 году. Церкви сие пришли в ветхость, а в особенности каменные. На построение оных актов не сохранилось.  Трапеза деревянной церкви замечательна своим устройством внутри потому, что в ней кругом сделаны лавки и устроена досчатая переборка к северной стороне, вышиною около сажени, а по стенам прибиты тябла и полки, на коих ставились святые  иконы.

На 2 й вопрос.  В настоящей Троицкой церкви замечателен своею древностью весь пятиярусный иконостась, который столярной работы и отделан гладко, без всяких разных украшений. Только самый верхний ярус унизан резнымив малом виде херувимами, покрытыми  красками огненного цвета . Все иконы в оном иконостасе писаны по образцу греческой древней живописи.

На 3 й вопрос.  В особенном  почтении у городских жителей и у окрестных находится древняя икона живоначальной Троицы, на поклонение которой и до сего  времени  стекается из окружных селений небольшое количество народа , который и чествует сию святую икону служением молебнов как с вечера дня Пятидесятницы, так и утром  до литургии, за которою помолясь  уже расходится в домы. Церкви сей принадлежат следующие древние предметы, которые ныне хранятся в ризнице Курмышского Успенского собора и отчасти находятся еще в употреблении, именно: 1) сребропозлащенный прибор священных сосудов чеканной работы, без подписи; 2) Евангелие в лист, печатанное 1681 года, обложенное с лицевой стороны сребропозлащенною доскою с таковыми же средником и евангелистами – угольниками. На нем имеется подпись такая : « 7198 года апреля в 14 день, приложил преосвященный Павел, митрополит нижегородский и алатырский,  сие св. Евангелие на Курмыш,  в Троицкий девич. монастырь в вечное поминовение по себе и по своих родителях. Подписал сие св. Евангелие по его архиерейскому именному указу его архиерейского суднаго приказа подъячий Федор Иванов сын Шоков»; 3) чеканной работы крест сребропозлащенный с подписью , подобною той, которая сделана на св. Евангелии; 4) большой Требник , напечатанный в 1658 году, с такою подписью: « 192 года, июля в 10 день, продал сию книгу Требник  аввакумовского купца Ивана  Маланьи Дементьевой  дочери человек  их Игошка Аркадиев в город Курмыш в Троицкий  девичий монастырь казначее и попу Михаилу Игнатьеву.  Подписал сию Книгу Требник  /аввакумовского купца/ человек своею рукою»;  5) все девятнадцать книг месячных Миней, напечатанных  в 1690  и 1691 годах при патриархе Адриане, пожертвованы преосвященным Павлом, митрополитом нижегородским и алатырским , что и засвидетельствовано подписью на оных ; 6) прологи также с подписью пожертвователя ; 7) синодик , начатый , как видно , с царствования Иоанна и Петра Алесеевичей; в оной внесены роды преосвященного Павла , митрополита нижегородского и алатырского, некоторых  игуменей и настоятелей курмышских Богородице – рождежственского и Троицкого монастырей ;  8) замечателен также древностью и образ Божией Матери , именуемой Толгской , в сребропозлащенной  ризе чеканной работы с таковым – же венцом , украшенным немногими драгоценными камнями , для коего устроен резной вызолоченный Киот с надписью: « 718 года , марта в 25 день, построил сей Киот на Курмыш , в дом живоначальная Троицы , в девич. монастырь, в церковь Божию, Курмышский подъячий Матвей Попов в вечное поминовение по себе и по своих родителях Исаия  игумена  и Матроны».

  NВ.   При свято-троицкой церкви, вероятно вскоре после построения города, устроен был девичий монастырь, который упразднен в 1764 году. Земля монастырских  бобылей по распоряжению бывшей тогда комиссии экономии отдана  под постройку домов назначенным в город инвалидам , а церковь была сделана  приходскою для оных инвалидов.  Она приписана  к Курмышскому  Успенскому  собору  уже в 1820 году.

   1853 года , марта  в 26 день, составляли вышепрописанные сведения  курмышского Успенского собора  протоиерей Григорий Косяковский , дьякон  Петр Телемаков,  на причетнической  вакансии  дьякон  Петр  Телемаков,  на  причетнической  вакансии дьякон  Петр Павлов ,  дьякон  Иван  Смирнов.

  ( Из невоструевского  архива  при  библиотеке  Симбирской  духовной  семинарии).